«Момент истины» впервые снял литовский гений Жалакявичус - но картину уничтожили 0 197

Недавно в прокат вышел фильм «Август», снятый по культовому советскому роману. Вспоминаем, как книгу попытались перенести на экран впервые.

Владимир Осипович Богомолов сочинял свои произведения медленно. Повесть «Иван», ставшая основой для «Иванова детства» Андрея Тарковского, была напечатана в 1957 году. Следующая повесть, «Зося», вышла лишь в 1963-м. А «Момент истины», ставший одним из самых знаменитых советских романов, вышел в 1974-м: Владимир Осипович писал его больше двадцати лет. Во всяком случае, еще в 1951 году он сделал запись: «Задумал написать приключенческую повесть для юношества. Тема старая, а повесть будет новая». В 1964-м появилась другая запись: «Действие разрастается и все больше занимает мои мысли. Сделано вчерне 22 листа» (это больше 500 машинописных страниц). Но лишь в начале 70-х Богомолов начал вести разговоры о публикации в журнале «Юность», причем называл роман «небольшим детективом».

Рассказывают, что текст поначалу боялись публиковать. Друг писателя Эдуард Поляновский после его смерти выпустил о нем очерк; там говорится, что рукопись из редакции «Юности» сразу отправили в КГБ, и одному генералу «роман очень понравился. Рукопись он... украл. Отвез ее к себе на дачу и там запер в сейфе. Так хранят драгоценную вещь в единственном экземпляре. Богомолов был в ярости. «Я на вашего генерала подам в суд!» - кричал по телефону. Рукопись вернули. Тут-то и увидел писатель все замечательные рекомендации КГБ. В романе задыхающийся от астмы генерал не может сесть: нет стула. Цензор КГБ в ярости: «Для советского генерала нет стула? Поставить!» В другом месте романа солдаты рассуждают о неприступности и привередливости польских дам, вспоминают своих: то ли дело наша Дунька, сто грамм налил - и готова. Генерал на полях грозно отметил: «Кто дал право автору так отзываться о нашей советской Дуньке?!» Рукопись была испещрена распоряжениями. Поработал далеко не один генерал: на полях - с десяток разных почерков...»

А еще рассказывают, что главный редактор «Юности» Борис Полевой (автор «Повести о настоящем человеке) и его заместитель Андрей Дементьев (знаменитый поэт, автор текстов множества песен) собирались выкинуть из романа как минимум две главы: «В ставке Верховного Главнокомандующего» (им категорически не нравилось, как изображен Сталин, и вообще его присутствие в тексте) и «В стодоле» (ту самую, с генералом-астматиком). Богомолов в негодовании отправил в «Юность» телеграмму, где выразил журналу недоверие и попросил его книгу не печатать. И - на что совершенно не рассчитывали Полевой и Дементьев - вернул уже выплаченный аванс в размере тысячи с лишним рублей (весьма солидные деньги по советским временам).

Так или иначе, в октябре 1974 года первая треть книги была опубликована в другом журнале - «Новом мире». Под названием «В августе 44-го...» и безо всяких правок редакторов и сотрудников КГБ. (Название «Момент истины», потом казавшееся писателю лучшим и окончательным, появилось, когда журнал уже верстался, - и будто бы Богомолову сказали, что если возиться с его утверждением, публикация будет задержана).

Долго ли, коротко, а роман вышел. И стал сенсацией. Критик и обозреватель «КП» Денис Горелов писал: «Сброшюрованный из трех тетрадок «Нового мира» под коленкор с золотым тиснением, роман Богомолова в одночасье стал знаковым, обязательным для элитного чтения наравне с «Иосифом и его братьями», «Бомбой для председателя», «Архипелагом ГУЛАГ» и ныне благополучно забытым «Альтистом Даниловым». Это была первая книжка, которую приносил отец в качестве отроческого причастия. (...) Миллионы горожан держали в уме глубоко личные образы Алехина-Таманцева-Блинова, Мищенко, капитана Аникушина».

«Богомолов своими руками «похоронил» картину»

Владимир Осипович был одним из самых загадочных советских писателей. Известно, что он ненавидел фотографироваться: завидев камеру, отворачивался или закрывал руками лицо, и в результате все его снимки - наперечет. Принимал журналистов, разговаривал с ними порой по несколько раз, но мог запретить включать диктофон. Так случилось с Ольгой Кучкиной, обозревателем «Комсомольской правды»: она по памяти записывала разговоры с писателем сразу после встреч, через год после его смерти опубликовала очерк «Победитель».

А потом с изумлением прочла письма, в которых люди, знавшие Богомолова в юности, камня на камне не оставляли от того, что он рассказывал. Один его друг утверждал: «Он - фантазер. Он был талантливый человек. Он начал писать про войну и отождествил себя со своими героями. Он сочинил себя. Имеет человек право сочинить себя! Я считаю, что это подвиг - сочинить человека!» В общем, получалось, что фронтовик и герой «придумал себе биографию. Командир отделения, помкомвзвода, ордена, медали - ничего этого не было».

Вообще, практически любая деталь, относящаяся к Богомолову и его роману, при проверке повергает в тупик. Можно, например, встретить массу утверждений, что «Момент истины» основан на реальных событиях, у персонажей есть прототипы, и что автор неделями, месяцами, годами работал в архивах. Но сам-то Владимир Осипович изначально писал Борису Полевому, что все события и персонажи в его книге вымышлены, а архивные материалы или закрытые источники не использованы... И кому верить?

Какой-то невероятной (и невероятно запутанной) выглядит и история с экранизацией книги, которую в 1975-м, сразу после публикации, на свою беду затеял знаменитый литовский режиссер Витаутас Жалакявичюс. Он пригласил на роль Алехина Сергея Шакурова, на роль Таманцева - Анатолия Азо, а на роль Блинова - дебютанта Александра Иванова. И почти закончил съемки, когда произошли два печальных события. Во-первых, покончил с собой актер Бронюс Бабкаускас, игравший генерала Егорова. А во-вторых, отснятый материал увидел Богомолов.

Ему не понравилось все. И то, что «Жалакявичюс непонятно для чего заставил актеров неделю или больше не бриться, снимал их со щетиной на лицах, с закатанными выше локтя рукавами, без ремней, с расстегнутыми до пупа гимнастерками. Они... походили на арестантов с гауптвахты». И то, что «во всем материале режиссером была осуществлена вестернизация: герои двигались и говорили, как ковбои в «Великолепной семерке». И, конечно, то, что режиссер «не понимает... не воевал... не в теме...»

В конце концов, как несколько лет назад вспоминал директор фильма Борис Криштул в интервью киноведу Александру Федорову, Богомолов сказал, что «отойдет в сторону», не будет в титрах... На прощание бросил - «В общем, делайте что хотите»…» Короче говоря, простились спокойно. Неслыханный для СССР прецедент! Но 5 декабря 1975-го состоялось заседание Мосгорсуда, и он постановил: «Производство фильма приостановить и без согласия автора никаких съемок не производить».

Криштул вспоминал: «Конечно, уход из жизни прекрасного литовского артиста Бронюса Бабкаускаса был тяжелым ударом для съемочной группы, но наш фильм погиб не потому, что не стало артиста - живую картину талантливого режиссера своими руками «похоронил» выдающийся писатель Владимир Богомолов. Недели через две после суда состоялось специальное заседание секретариата Союза кинематографистов СССР, на котором именитые режиссеры с пафосом клеймили Богомолова и защищали коллегу, Жалакявичюса. Но изменить позицию автора уже не смог бы и Генеральный секретарь ООН. Через два года деньги были списаны в убыток киностудии, и истаяла последняя надежда на то, что Богомолов все-таки одумается...»

Пленку с фильмом просто смыли, то есть уничтожили. Впрочем, Федоров с робкой надеждой спросил Криштула: «Существует несколько версий, что коробки с заветными материалами «Момента истины» могут до сих пор где-то храниться. Может такое быть?» Ответ был туманным: «Говорят, что кроме как у Н.В. Гоголя, - рукописи не горят…»

Киновед и культуролог Михаил Трофименков, лично знавший Жалакявичюса, сейчас пишет: «Витас вспоминал, как, утешая, КГБ выдал ему путевку all inclusive в лучший сочинский отель и дал двух офицеров сопровождения (жили они в какой-то отдельной каморке), дабы режиссер в отчаянии чего с собой не сотворил. Опасения чекистов, очевидно, подхлестывало самоубийство великого актера Бронюса Бабкаускаса прямо во время съемок».

А Константин Эрнст, один из продюсеров фильма «Август», много общавшийся с Богомоловым в последние годы его жизни, рассказывает: «Я помнил о его печальном опыте с Витаутасом Жалакявичюсом, спрашивал об этом, он отвечал, что тот снял фильм о «лесных братьях», потому он и был против. Великий фильм Жалакявичюса «Никто не хотел умирать» был посвящен борьбе с «лесными братьями», Богомолов считал, что и здесь он о том же. К сожалению, нам никогда не удастся увидеть картину по «Моменту истины», которую снял Жалакявичюс, но он был выдающимся режиссером, и в лучшей своей форме, и, думаю, это было талантливое кино».